Беседа с православной поэтессой Ниной Карташевой
- Нина, в последние годы Ваше творчество выделяется своей
православно-патриотической и даже монархической направленностью, что привлекает
к себе внимание нашей церковной эмиграции. Разскажите, пожалуйста, для наших
читателей о своем жизненном и творческом пути.
- Здравствуйте и мир вам, дорогие соотечественники на далекой чужбине. Для меня
высокая честь побеседовать с вами.
Печататься я стала в 1990 году, первая моя публикация была в э 9, 1990 года,
журнала "Наш современенник". Это еще были такия времена, когда слово "Бог"
писали с маленькой буквы, а слово "Воскресение" было известно только, как день
недели. А я выросла в русской православной семье, родилась в поселке специальных
переселенцев политических ссыльных на Северном Урале, в пяти километрах от
стариннаго городка Верхотурье, прославленнаго по угоднику Божию праведному
Симеону Верхотурскому, подвизавшемуся там в Хзи веке, его мощи в свое время
почтили великая княгиня святая Елизавета Феодоровна и Царская Семья. Мои дорогия
бабушки пострадали от большевицких властей обе. Одна, вернувшись из Харбина с
первыми репатриантами, попала на 8 лет лагерей, а потом в ссылку; другая,
простая крестьянка со Псковщины была раскулачена и выслана на Урал в 1929 году.
Дед один разстрелян красными, другой умер, когда его сослали. Я их никогда не
видела, а люблю только по воспоминаниям старших. Родилась я уже в более
безопасное время во второй половине ХХ прошлаго века, но все-таки помню, как мне
бабушка, смеясь на мои шалости, говорила: "Если ты, Ниночка, будешь баловаться
мы тебя сдадим в комендатуру!" Даже в 60-е гг. детей еще пугали комендатурой.
Однако, несмотря на безбожный режим, у нас в семье всегда были иконы, молитва и
открытое исповедание Православия, моя несгибаемая харбинская бабка говорила:
"Дальше Верхотурья не зашлют!"
Мамочка умерла, когда мне было 6 лет, папа еще раз женился, и я воспитывалась
бабушками. Даже в пионерах, Бог миловал, не была! Харбинская бабушка готовила
меня в монахини и церковныя певчие, она была убеждена, что конца красным властям
не будет, что Россия закончилась в 1917 году, и спасаться можно только молитвой,
и только верующие еще могут вымолить несчастную Россию, которую и называли тогда
СССР, как и русских называли советскими.
Росла я обыкновенной девочкой, очень жизнерадостной, несмотря ни на что. Хотя жили мы очень бедно, потому что папа один работал, я все равно считала, что мы богаты и счастливы, потому что меня все баловали, по возможности, и бабки, и тетушки и, особенно, папа. В 18 лет, вопреки совету бабушки идти в монахини, я вышла замуж и по сей день живу с моим мужем в Подмосковье. Все мои родные уже перешли в мир иной, и мне за их любовь можно отблагодарить только молитвой, испрашивая им у Бога Небесное Царство.
Стихи я писала всегда, сколько себя помню. Первое стихотворение, одобренное бабушкой было о зиме:
Зима несла лебяжий пух в корзинке.
Наверно, ребятишкам на перинки?
Молиться я тоже любила и люблю всегда, получая от этого и радость, и покой. В советское время было мало духовных книг, и бабушка заставляла меня в тетрадки переписывать акафисты для других верующих. С тех пор я особенно люблю акафисты и знаю их больше ста. В те годы в церквах были только старушки и простыя рабочия женщины. Детей почти не было, одна я, да еще 2-3 болящих ребенка. В школе знали, что бабушка меня водит в храм, но не ругали, потому что я училась очень легко и хорошо, и меня даже жалели, что у меня нет мамы, а бабки старорежимныя, с которыми и учителя спорить не решались. Духовные стихи у меня появлялись неосознанно, как и по сей день, как молитва:
Когда моей душе дано прозренье,
Когда светло струится благодать,
Прими, Господь, мое благодаренье,
И помоги, не растеряв, раздать.
Я так жалею бедных и безгласных,
Я так жалею темных и скупых.
Дай силы, Господи,
в словах Твоих прекрасных
Согреть замученныя души их!
Печататься я и не собиралась. Выйдя замуж и закончив
музыкально-педагогическое училище, я работала в музыкальной школе и в камерном
оркестре. В оркестре меня более ценили не как пианистку, а как конферансие за
некую миловидность и чистое произношение. Самолюбие и жажда славы меня не
одолевали, поэтому я жила скромно, довольствуясь малым. Муж еще женихом
крестился, мы обвенчались, за это ему пришлось поплатиться карьерой, но он, как
и я, лишен честолюбия, имея честь. Поэтому ему даже проще стало, на простой
должности, ходить в церковь и носить бороду.
Стихи впервые я попробовала показать в издательском отделе Московской
Патриархии, тогда его возглавлял владыка Питирим (Нечаев), но там меня так стали
пугать, во всяком случае, как-бы жалея меня, молоденькую женщину, сказали, что
за такие стихи можно опять попасть на Урал, а уж с работы сразу вылетишь. И
самое лучшее, что они мне посоветовали, не заниматься политикой и верой, а
рожать побольше детей и не думать о том, какая у нас власть. Так что больше я не
пыталась обращаться в издательский отдел... Потом был разрушен коммунистический
режим. Все смешалось, и в этом смешении могли разобраться только посвященные. А
бывшия советския атеистически воспитанныя люди поверили во все: и в эсктрасенса
Кашпировскаго, и в НЛО... И вот тогда я, опять же почти помимо моей воли,
решила, то есть не решила, а Бог привел, нести мое простое православное слово
людям - и я вышла на это служение. И жить мне стало гораздо труднее и страшнее.
Но я благодарна Богу, если хоть один человек, читая мои стихи, открыл для себя
мир Божьяго чуда, молитвы и радости православной веры.
- Нина, как Вы, будучи православной христианкой, относитесь к Вашему
поэтическому дару?
- На этот вопрос ответить и просто, и сложно. Понять меня сможет только верующий
человек. Талант у всех от Бога. Но этим талантом во чтобы то ни стало старается
завладеть противобог, за талантливым человеком ходит не один бес, а семеро,
бороться с ними очень тяжело, если нет помощи Бога и Его светлых ангелов. А к
Богу обращаться не все таланты хотят. Поэтому в ХХ веке, и ныне, так мало
духовных поэтов и писателей, стихотворцев я не считаю, даже если они и пишут
православно, но бездарно. Бог одаряет одного из тысячи. Сейчас нет таких поэтов,
какой, например, была преподобная Кассия, чью рождественскую стихиру мы
воспеваем уже много веков. Но зато сколько талантов было отдано на седение
социалистическому реализму, когда поэты обслуживали правящую партию, а сколько
прекрасных талантов воспевали разврат, порок, вспомните прелестных декадентов.
Господь наш Иисус Христос начал Свою проповедь в 30 лет, дав нам пример возраста
духовной зрелости, а ведь грешные поэты несут свои незрелые произведения в мир
очень рано, когда еще их дух и тело слабы, как травинка, из которой могло бы
вырасти крепкое, красивое древо, но его сатана косит косой на сено скотам.
Поэтому в стихах даже наших гениев вдруг является богохульство, от незрелости.
Пушкин "Бориса Годунова" это не Пушкин кощунственной "Гаврилиады". Поздний
Есенин никогда бы не написал своих богохульных строк... Да простит им Господь,
они не ведали, что творили.
Но когда дух чист и ясен, то поэтическое слово идет в мир, как слово Божие. Потому что не я, грешная, а уже, как бы, от Бога - ко мне, от меня - к вам:
Умом и совестью, и духом соберусь,
Пред Богом встану в схиме и в веригах,
Пусть я умру, но ты воскресни, Русь!
Воскресни прежней Родиной Великой!
Ты свято повторила путь Христа,
За мир себя и сына не щадила,
Предательство, несение Креста,
Распятие - все это уже было.
У гроба мшроносицей молюсь:
Воскресни, Русь! Сверши обетованье!
На плащанице страшный след страданья,
Но тела нет во гробе. Встала Русь.
Так бодрствуйте теперь, ученики -
Русь явится вам, смерти вопреки.
Здесь же в этом простом стихотворении и ответ на Ваш вопрос о моем видении судеб России. Ея судьбы зависят и от нас, дорогие отцы, братья и сестры. Нужно быть только раз и навсегда с Богом и Его святыми, а не искать компромиссов. Конечно, сатана тут же платит гонорар долларами и рублями, если поэты служат ему, воспевая измену, жестокость и прочия прелести. Бог же с платой, хоть и медлит, но уж Его награда не сравнится с долларами, ибо это красота и жизнь, свет и любовь. Только в них судьба России. Тогда и хлеб насущный приложится.
Время сейчас гораздо страшнее и коварнее советскаго. Сказано: не бойтесь
убивающих тело, бойтесь убивающих душу. С телом уже расправились, теперь враги
рода человеческаго покусились на душу. Лукавая прелесть и наглая жестокость во
всем. Нас призывают не жить, а выживать, чтобы не вымирать, хотя это одно и то
же, и достойно каких-нибудь крыс, а не человека, который есть образ и подобие
Бога. И мы должны не выживать и не вымирать, а жить и умирать для Бога. Должна
быть благородная правда во всем. С 1917 года в России прошла жуткая селекция.
Смешалось все, не только расы и нации, но веры и идеалы. Многие становились
подлецами и стукачами, ради материальных благ, многие, не выдержав, спивались. И
только Бог, если о Нем вспоминали, спасал. Самое нужное сейчас в России -
благородство. Не все купи-продай. Бабушка говорила: "Хам от дворянина отличается
не только происхождением, но тем, что хам поступает, как выгодно, а дворянин,
как благородно!" Будет благородство, рыцарство духа, будет своя русская элита,
аристократия - будет явлен вождь и государь, будет Великая Россия, а затем и
вожделенная Святая Русь. Не будет этого, все распродадут: и совесть, и Родину и
нацию - и будет колония на месте России. Ведь колониальное сознание вбивают в
головы все российские СМИ.
- Нина, поделитесь Вашими мыслями о семье и месте женщины в этом мире?
- Я не эмансипирована. Хотя люблю в меру и красивыя одежды, и уют... Выше я
сказала о большом внешнем мире, как он должен быть в идеале сопряжен с миром
горним. Но также есть мир малый, домашний, внутренний, который к миру горнему
всегда ближе. Семья как была, так и осталась для человека прибежищем и
утешением, малой церковью. Если этого нет - то и в большом внешнем мире нет
покоя. Разводы, пьянство, распутство терзают русскую семью, как никогда. К вам
на Запад едут на ловлю "счастья", неразумные "счастье" ловят даже на улице. Стыд
и срам для России. Падение называют выживанием. Здесь у нас детская
преступность, безпризорность, как в гражданскую войну. Что делать мне, если у
меня ни власти, ни денег, ни оружия? У меня только слово, стихи. Но и этим малым
я стараюсь помочь. Иду в школы, институты, детские дома и воинския части, когда
мне это начальство разрешает, чаще под благовидным предлогом отказывают. Но ведь
как важно сейчас, когда оплеваны с высоких трибун все русские идеалы, открыть
детям красоту подвига, веру в Бога, честь и славу наших великих предков,
целомудрие и кротость русских жен и дев. Спасем детей - спасем Родину.
Ступай на четыре свободныя стороны,
Брось крест непосильный, души перегрузки.
Что есть у нас здесь? Или мы завоеваны?
Но все же покуда пишу я по-русски!
И слово мое - наша древняя слава,
Так вспомни, о чем мы сегодня забыли:
У нас на Россию священное право.
Законный наследник Донского не ты ли?
А если велик и далек этот ратник,
Так вспомни поближе, хоть бабкину малость -
Сменила кисейное платье на ватник.
Усадьбы сгорели, но почва осталась!
- Что Вы думаете о положении православной веры и Церкви в современной
России?
- К Церкви сейчас у власть и деньги имущих отношение лояльное, но им нужна
церковь смирившихся перед ними. Из рабов Божиих сделать рабов себе, используя
наши самыя прекрасныя христианския качества: смирение, терпение. Поэтому в
народе появилось непротивление злу, теплохладность. Уже нет того горячаго
подема, который был в 1990-95 гг. Для Церкви лучше гонители, чем растлители.
Лучше ложь, чем полуправда, ее нелегко распознать. Сейчас священник, как никогда
призван послужить Богу и России. Даже до смерти. И такие пастыри есть, но мало.
Враги с такими расправляются, кого покупают, кого запугивают, кого устраняют.
Подмена шествует уже победно. Это видно по нашей литературе. Столь же гладко и
сладко, как раньше о КПСС, пишут о Православии. Поэтому и мое творчество в
опале.
Теперь не жди свободы в слове,
Статья за то, что мы без прав.
Законы стряпчие готовят,
Законы Божии поправ.
Неужто я была в гордыне,
Когда воспела русский стан?
Кругом и трусость, и обман.
Вождя не вижу в русском стане,
Терпенье и бесплатный труд.
С двойным гражданством россияне
За экстремизм меня сметут.
Но все же я смиренным слогом
Напомню русским об одном:
Смиряться надо перед Богом,
Но не смиряться перед злом.
Странно, но мои стихи сначала были отмечены зарубежными читателями, моя первая маленькая книжечка вышла в Австралии в братстве "Православное дело" в Мельбурне, потом меня катакомбные братья оценили, а в России никакия официальныя критики обо мне добраго почти не пишут, но простыя люди, слава Богу, меня любят и читают, и приходят на мои концерты! Но Господь с нами, Россию и Церковь Господь не оставляет Своею благодатью. Природа наша прекрасна, как храм Божий, и вразумляет к молитве:
Серебряными перстами
Коснулась заря земли,
Сиреневыми кустами
Молитвы земли расцвели.
Любимое уединение,
Все спит, кроме пчел и птиц,
И Божие благословение
Льется с небесных страниц.
Спокойна, ничем не связана,
Избавлена от суеты.
В природе все уже сказано.
Благоухают цветы.
Ветер высоким голосом
Приветствует ангельский чин.
Во всяком дыхании Промысел.
За все слава Богу. Аминь.
- Ваши пожелания русским людям в зарубежьи.
- Дорогие, родные мои русские на чужбине. У вас другая жизнь, другия страны
приютили вас и сделались вашей землей. Это Промысел Божий - по всей Поднебесной
от Новой Зеландии до Канады есть наши православные храмы, где совершается
великое таинство Евхаристии каждый час, как солнечный свет идет по миру. В этом
ваша миссия, отцы, братья и сестры в зарубежье. Остаток записанных в книге жизни
будет спасен в этих храмах по всему миру. Радостную надежду вселяет подвиг
современных нам зарубежных архиереев и священников, таких как святитель иоанн
(Максимович), котораго я очень горячо чту и по молитвам котораго получала нужную
помощь.
В России ныне царствует власть денег, деньги в чужих руках. Русские вновь
унижены и обобраны, русских все меньше, в России поселяются кавказцы,
среднеазиаты, неудивительно, что их становится больше и больше, для них другия
условия. И они сплочены, помогают своим. Русские должны также помогать своим,
где бы они ни были, мы кровные сродники. Чем нам удержаться? Чем уцелеем? Только
любовью друг ко другу, нас теперь очень мало, давайте друг друга поддерживать.
Молитесь за Россию и за русских. Да подаст нам Господь силу и отвагу стать Его
воинами, да поразит наш духовный меч врагов Божиих. Да станем мы достойны любви
Божией.
Простите. Да сохранит вас Господь!
Беседовал инок Всеволод, 2002 г.
Монахиня Мария Скобцова (1891-1945) - представительница Белой эмиграции,
поэтесса, предсказавшая в стихах свою мученическую кончину. Еще в детстве на
формирование религиозно-патриотических чувств монахини Марии (Лизы) оказал
благотворное влияние верный сын Православной Церкви и царской России К.П.
Победоносцев. Мать Мария стала первой женщиной в России, изучавшей богословие в
духовных школах.
В 1914 году во время войны России и Германии, мать Мария (тогда юная Елизавета)
носила, Христа ради, вериги - тяжелую свинцовую трубку, расплющенную молотком.
Она писала в это время: "И в четьях-минеях, в свинцовой трубке, в упорных,
жарких молитвах на холодном полу, - мое военное дело. Это для чего-то нужно, для
войны, для России, для народа моего любимого... Для народа нужен только Христос,
- я это знаю".
Оказавшись во время Второй мировой войны в концентрационном нацистском лагере,
мать Мария добровольно, Христа ради, пошла на казнь вместо другой смертницы.
Новомученица была удушена в газовой камере, а потом сожжена в крематории.
В память о монахине Марии во Франции создан специальный сайт http://www.mere-marie.com.
На сайте представлены различные аспекты творческого и жизненного пути этого
удивительного человека.
Все мы разные, и часто мать Марию мы видим и слышим по-разному. Но главное - мы
ее слышим.
www.Pravoslavieto.com